Обобщенный образ эпохи в «Автобиографии» Замятина.

Среди устоявшихся жанровых форм документально-художественной

литературы особое место принадлежит автобиографии. Осмысление событий,

оставивших неизгладимый след в памяти конкретного человека и вместе с тем

отражение веяний эпохи, духа времени создают ту особую эмоциональную

настроенность, которая притягивает и вовлекает читателя в круг авторских

размышлений о былом.

Именно такой способ изложения фактов, мгновенно захватывающий в

свой круговорот, свойствен «Автобиографии» замечательного мастера слова

Замятина. Созданное в 1928 году это произведение является ярким образцом

предельно сжатого и необычайно весомого по содержанию повествования о

«времени и о себе».

Картины детства, оставившие неизгладимый свет в сознании автора,

даны в сменяющих друг друга калейдоскопических зарисовках.

«Столовая, накрытый клеенкой стол, и на столе блюда с чем- то

странным, сверкающим, и - чудо! - это белое вдруг исчезает на глазах

неизвестно куда. В блюде - кусок еще незнакомой, не комнатной, внешней

вселенной: в блюде принесли показать мне снег, и этот удивительный снег-до

сих пор.»

Замечательно воссоздано здесь ощущение пространства: «внешняя

вселенная» вошла в сознание ребенка и запечатлелась в памяти одновременно

с созерцанием белого, сверкающего чуда. Временные ощущения, относящиеся

к

этому

периоду

предельно

точно

очерчены

в

начальных

строчках

повествования: «Как дыры, прорезанные в темной, плотно задернутой

занавеси, - несколько отдельных секунд из очень раннего детства».

«Несколько отдельных секунд» - это осмысление с высоты жизненного

опыта времени в том плане, как оно ощущалось ребенку, но это одновременно

восприятие «бега времени». Повествователен с позиции его сегодняшних

временных представлений.

Вспоминая факт, относящийся к периоду осознания себя двух-трех-

летним ребенком, Замятин пишет: «Сижу на какой -то могиле; солнце, горько

плачу. Целый час я жил в мире один». Замятин потерялся, когда поехал с

родителями в церковь в Задонске.

Следуя хронологии в изображении фактов личной биографии, писатель

воссоздает

картины

оставившие

неизгладимый

след

в

его

сознании:

«Холерный барак на нашей улице, рядом с нашим домом. Сердце колотится. Я

знаю, что такое смерть. Мне лет пять-шесть.»

«Дальше - серая, как гимназическое сукно, гимназия. Изредка в сером -

чудесный красный флаг. Красный флаг вывешивался на пожарной каланче и

символизировал тогда отнюдь не социальную революцию, а мороз в двадцать

градусов.

Впрочем,

это

и

была

однодневная

революция

в

скудной,

разграфленной гимназической жизни.»

Насыщенность

художественными

средствами,

символами

цветообозначения

-

все

это

способствует

неповторимому

звучанию

автобиографической

прозы

Евгения

Замятина.

Особую

лирическую

тональность создают эпитеты: «легкое, стеклянное, августовское утро,

далекий прозрачный звон в монастыре», «лето 1905 года - особенно синее,

пестрое,

тугое,

доверху

набитое

людьми

и

происшествиями»;

«были

удивительные белые ночи, было много очень белого и очень темного»;

«веселая, жуткая зима 17-18 года».

Оживленные ярким светом художественные мысли, документальные

образы, привнесенные в замятинский текст, высвечиваются совершенно

новыми гранями, заставляя читателя приобщиться к событиям эпохи, ощутить

ее дух и смысл.

Всматриваясь в себя, размышляя над фактами своей биографии,

писатель осмысляет страницы своей жизни в контексте времени, отражая

одновременно историческую эпоху: «Петербург начала девятисотых годов -

Петербург Комиссаржевской, Леонида Андреева, Витте, Плеве, рысаков в

синих сетках, дребезжащих конок с империалами, студентов мундирно-

шпажных и студентов в синих косоворотках. Я - студент политехник

косовороточной категории. Отчетливо проступают в тексте Замятина короткие

рассказы о прошлом: это и яркие впечатления о практике на пароходе

«Россия»

«Константинополь,

мечети,

дервиши,

базары,

беломраморная

набережная Смирны, бедуины Бейрута, белый Явский прибой, черно-зеленый

Афон,

желто-белая

Африка,

Александрия...»;

этой

повествование

о

непрекращающемся бесконечном научном поиске «три следующих года -

корабли, корабельная архитектура, логарифмическая линейка, чертежи,

постройки, специальные статьи в журналах»; это и строки о творчестве «В эти

же годы, среди чертежей и цифр несколько рассказов»;

Повествуя о себе, соединяя свое «Я» с эпохой, с движением времени,

Замятин выступает в роли исследователя. Историческое время неизменно

вносит перемены в судьбу героя. И это находит свое отражение в

«Автобиографии». Конкретные жизненные факты выстраиваясь в один ряд,

дают представления о времени, повернувшем жизнь в неизведанное русло:

корабли-дома, выстрелы, обыски, ночные дежурства, домовые клубы, позже -

бестрамвайные улицы, длинные вереницы людей с мешками десятки верст в

день, буржуйка, смолотый на кофейной мельнице овес, и рядом с овсом -

всяческие всемирные затеи».

Умелый подбор фактов, использование деталей, верная расстановка

акцентов в повествовательном тексте – все это способствовало

воссозданию Замятиным в «Автобиографии» обобщенного образа эпохи.