Замятин в письмах к жене.

Возвращение Евгения Ивановича Замятина к российскому читателю давно состоялось.

За годы, прошедшие с момента первой публикации на родине романа «Мы», выпущены

сборники сочинений; его произведения регулярно публикуются в периодических изданиях,

их изучают в школах, в высших учебных заведениях гуманитарного профиля. В 1992 году

словарь «Русские писатели» опубликовал обширную статью о творчестве Замятина.

Об устойчивом интересе российских и зарубежных исследователей к творчеству писа-

теля свидетельствуют многочисленные статьи, доклады на научных конференциях. Но в

освещении его личной и творческой биографии исследователи склонны замыкаться в кругу

«Автобиографии» писателя, цитировать или пересказывать их как единственно достоверный

источник. В некоторых работах встречаются досадные ошибки, ничем не подкрепленные

домыслы и откровенные курьезы.

Существование таких неточностей имеет и свои объективные причины: в России деся-

тилетиями не изучалось творчество писателя и его биография, многие зарубежные исследо-

ватели не имели возможность работать в российских архивах. Судьба распорядилась так,

что отдельные части личного архива Замятина оказались в разных странах мира (Россия,

Франция, США), в государственных и частных собраниях, в некоторых до сих пор труднодо-

ступных архивах; многочисленные письма и рукописи Замятина находятся в фондах его кор-

респондентов.

Все это значительно затрудняет освоение рукописного наследия писателя.

Большая часть рукописей писателя хранится в Российской национальной библиотеке.

Значительное место занимают письма Замятина к жене. По ним мы можем судить о

трогательной любви и дружбе Е.И. Замятина к своей жене.

В ноябре 1905 года в жизни Е.И. Замятина произошло судьбоносное событие, которое

изменило его дальнейшую судьбу: он встретил Людмилу Николаевну Усову, ставшую его

невестой, а позднее – женой.

В это время он – студент 3-го курса Кораблестроительного отделения Санкт-Петер-

бургского политехнического института, она – слушательница фельдшерской школы; оба участ-

вуют в нелегальных сходках, вероятно, в деятельности одной из «боевых» социал-демокра-

тических организаций. Любовь свою эти люди пронесли через всю жизнь.

11 декабря 1905 года Замятин был арестован, помещен в Дом предварительного за-

ключения и три месяца провел в одиночной камере на Шпалерной. С этого момента нача-

лась его переписка с Людмилой Николаевной, которая продолжалась несколько десятилетий.

Большая часть писем Замятина уцелела, хотя некоторые, вероятно, безвозвратно утеря-

ны. Письма Людмилы Николаевны до нас не дошли, за исключением четырёх, которые отно-

сятся к 1916 году.

1

Сохранившиеся письма Замятина охватывают период с 26 марта 1906 года по 10 ав-

густа 1931 года, самую значительную часть его жизненного и творческого пути.

Людмила Николаевна в течение всей жизни была для Замятина самым близким дру-

гом, с ней писатель делился сокровенными мыслями о себе, о жизни, о творчестве. Она пер-

вая узнавала о хворях писателя и моральной депрессии.

Ранние и поздние письма абсолютно разные по тону и стилю.

Письма 1906 – 1914 годов отличаются особенной чувствительностью и эмоционально-

стью. По всему видно, пред нами – влюблённый юноша, нежно любящий муж.

Письма, носящие глубоко личный характер, окрашены тем не менее в «цвета време-

ни», затрагивают различные моменты российской жизни, содержат интересные высказыва-

ния и оценки событий, отдельных явлений литературы и искусства. Они уточняют сло-

жившиеся представления не только о политических убеждениях молодого Замятина, его от-

ношения к различным партиям и к их программам, его понимание революции, но и об

основах складывающегося мировоззрения будущего писателя, его художественных вкусах.

Письмо из Петербурга от 15 октября 1909 года.

«Достаточно мне вспомнить ту, одну твою улыбку, которой никогда нельзя забыть. И

я уже только о тебе могу думать – только о тебе, даже если – нарочно – хотел бы думать о

другом. В этот момент весь мой организм – как-то почти физически – противится тому, что-

бы не ты одна была в моих мыслях. И ты – одна….

И вот еще о чем я думаю.

Есть в мире две силы – любовь и голод – только две. Первый создает всю реальность

жизни, вторая – все иллюзии; первый – все полезное, вторая – все красивое. Все красивое –

поступки, мысли, слова, лица, платья, картины, стихи.

Но все эти ценности – ценности красоты и ценности пользы – создаются только в дви-

жении, только в борьбе. Может быть – поэтому нельзя останавливаться, может быть – поэто-

му не нужно? Страшно?»

В письмах 1906 – 1917 годов отразились такие эпизоды жизни Замятина, как ссылка в

Лебедянь, пребывание в Финляндии, работа в качестве «инженера для технических занятий»

отдела торговых портов Министерства торговли и промышленности, на Путиловском и Ме-

таллическом заводах, преподавание в Политехническом институте.

Письмо из Лебедяни от 30 декабря 1909 года.

«… Я отдыхаю здесь. Даже не пишу. Даже почти не играю на рояли. Все спит во мне

- и я этому рад. Я весь сплю. Мне никуда не хочется двинуться, не хочется даже выйти

погулять. А здесь так хорошо, так бело, так чисто. Небо – либо ясное, синее – когда звенели

морозы, либо мягкое, белое, тихое – как сейчас. И снег – лучше териокского.

Один раз вышел в свой сад, в солнечный морозный день. Почувствовал какую-то бо-

дрость. Побежал по хрустящим сугробам, проваливался. Думал о тебе.»

2

В 1913 – 1915 годах Евгений Замятин работает на судостроительных заводах России от

Астрахани до Архангельска (Вологда, Кременчуг, Нижний Новгород, Николаев, Рыбинск, Хер-

сон), много перемещается по стране, терпит моральные и физические неудобства.

Письмо от 31 марта 1915 года г. Харьков.

«Несчастный я, несчастный – разнесчастный: вчера перестали ходить скорые поезда в Ни-

колаев. Сижу до половины второго. Еду без плацкарты, без всего… В Николаеве буду завтра но-

чью, horreur, черт, дьявол.»

Людмила Николаевна рано обратила внимание на литературные способности Замяти-

на, и он постоянно извещал ее о том, как идет работа над очередным произведением.

Характер писем 1916 – 1917 годов, написанных в Англии, куда Замятин был командирован

Военным министерством для наблюдения за строительством ледоколов для России, резко

отличается от прежних. Их содержание и форма продиктованы внешними обстоятельствами:

все они проходили военную цензуру. Эти письма лаконичны, написаны телеграфным стилем

на открытых почтовых карточках.

Письмо от 4 июня 1916 года из Нью-Кастля.

«… Три дня пробыл в Глазго. Хороший город. … Получил кипу газет и писем, из них одно

русское от Разумника.

Из газет узнал о выходе «Пряника», где и я есмь, и о том, что в четвертой книжке «Север-

ных Записок» моя «Африка» напечатана. О каких-то многочисленных статьях об «Уезд-

ном» пишет Разумник в письме. А у меня руки коротки, чтобы достать их.»

1918 год – очень важный для Замятина: он понимает, что литература становится главным де-

лом его жизни, его основной профессией. Письма 1918 – 1931 годов становятся серьёзнее и

приобретают историко-культурное значение, поскольку касаются многих сторон и отдельных

эпизодов тогдашней литературной и театральной жизни Петрограда – Ленинграда и Москвы,

содержат сведения о встречах Замятина с писателями, художниками, режиссерами и актера-

ми, о его отношениях с друзьями и коллегами, о его пребывании на малой родине.

Письмо от 9 – 10 сентября 1910 года г. Лебедянь.

«Очень прозрачные, прохладные дни. Железные, чёрные ночи, с несчётными звёздами. В доме

– запах яблок (корзинка с яблоками – под моим письменным столом; решето, полное китайских

яблочек – на рояле). Перед открытым балконом – липы, улица – зелёная.

И всё-таки по зелёным улицам совдепы скачут, идут аресты заложников. Издан декрет об учёте

и обязательном обучении мужеска пола от 18 до 40…

У матери в доме одна комната занята квартирантами. Это более или менее мешает мне суще-

ствовать, т.к. моя комната – рядом с квартирантской. Хоть и тихие, а иной раз будят утром или

спугнут настроение работать.»

Письма 1918 – 1931 годов не отличаются такой обстоятельностью, как раньше. Это и понятно:

его жена знает всё о его творческих занятиях, об общественной деятельности мужа. Она его

3

личный секретарь, курьер, машинистка. Ей, первой, Замятин дарит свои, только что вышед-

шие книги. По мнению художника Анненкова, «Замятин всегда давал ей на прочтение пер-

воначальные наброски своих рукописей, и она неизменно делала казавшиеся ей нужными

замечания, которые приводили иногда писателя к некоторым изменениям текста». «Мое пи-

сательство, - шутил Замятин, - являются у нас совместным».

Об особой роли Людмилы Николаевны в жизни Замятина дает представление следующее

высказывание: «Как писатель, я, может быть, что-то из себя представляю, но в жизненных

трудностях я – совершенный ребенок, нуждающийся в нянюшкиных заботах. Людмила Нико-

лаевна в таких случаях – моя добрая няня».

Людмила Николаевна в полном смысле слова делила с мужем все тяготы и невзгоды, под-

держивала его в периоды замалчивания и яростной травли.

В ноябре 1931 года она вместе с мужем уехала из России. Там она была с ним до конца.

Замятин скончался в Париже 10 марта 1937 года.

Литература:

1.

ТВОРЧЕСКОЕ НАСЛЕДИЕ ЕВГЕНИЯ ЗАМЯТИНА: ВЗГЛЯД ИЗ СЕГОДНЯ: НАУЧНЫЕ

ДОКЛАДЫ, СТАТЬИ, ОЧЕРКИ, ЗАМЕТКИ, ТЕЗИСЫ: В 2-Х Ч. ПОД РЕД. ПОЛЯКОВОЙ

Л. В.- ТАМБОВ: ИЗД-ВО ТГПИ, 1994.

2.

ЕВГЕНИЙ ЗАМЯТИН «ИЗБРАННЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ», М, СОВЕТСКАЯ РОССИЯ,

1990.

4